Согревшись после зимней стужи в
лучах безудержной весны, земля выжимает то, что ненужно, боезапас былой войны.
Осквернив земную твердь, преждевременная смерть, очень ржавая на вид, на
поверхности лежит…
Грунт растительный изрыт… плачут
женщины навзрыд… Изрыгнул заряд огонь, а над ним столб земли сырой мелькнул,
сверху дым. Влево вправо разметал, паразит. А по центру… Он теперь инвалид…
"Хорошо, что я вне свары…
Под начальством я не "парюсь"… Мне не надо утром рано загоняться в
свору, в стаю… Хорошо!
Нет, говорят, у природыплохойпогоды. Это люди как тучи и за окном то дождь, то снег. А дождикосые…Косые дожди. И сиреневый туман над намипроплывает. А там, глядь, солнце светит, ветер веет, много ль надо ли?
Не много… Возлюби дальнего своего, а ближние тебя и так любят. Ведь, будет
солнце или буря мы с тобою навсегда.Да?
А когда? Когда люди научаться
уважать друг друга просто за то, что они люди, а не «доллары» или«кресла»? Когда коэффициент интеллекта «IQ»
станет мерилом общечеловеческой ценности? Когда для повседневного внутреннего
употребления будет использоваться искреннее общение? - ставил вопросы Иудыч,
набирая письмо Саше. - Как-то так получилось, что в ходереформ, вместе с должностью, званием и
денежным довольствием уважение в семье потерял. Нет, не потому, что из-за
корысти какой. Дети мои никогда командирскими не были, сами себе дорогу в жизнь
топтали и, не без гордости скажу, получилось у них. Но вот как пенсионером стал
- началось. “Дед, с Машей посиди! Дед, Сашу из садика забери…” А если какое
собственное мнение вслух, то в ответ: “У нас своя жизнь”, - и это правильно.
Правда, раньше, когда по гарнизонам мотался, по первой команде, без всяких
разговоров в “строю”.Верили, наверное,
в меня. А пенсионер - какая в него вера?! Это уже что-то в прошедшем времени на
принудительном заслуженном отдыхе.Но я
себя еще в настоящем числю. Зачал, наверное, рано…
Досрочно и получил не воинское
звание - дед.“Ну, все баба, - говорю, -
давай теперь для себя жить, пенсия военная хватит, да и что нам надо, кроме
хлеба и водки, кефир если только”. “А внуки?” - баба она и есть баба, что с нее
возьмешь?
Всю жизнь вместе, а тут сама на
работу(для внуков),а меня на пенсию(с внуками). Я внуком никогда не был, с этой
стороны рассуждать не могу. Но как дед, официально заявляю: нет ничего чище и
теплей, чем отношения дедов с внуками. Отцы и дети - это совсем другое, кто в
строгости, кто в любви и ласке. Но деды и внуки - это...
Пока маленькие, мир познают, что
такое хорошо и что такое плохо - к деду бегут. Ведь родители и в угол поставить
могут, а дед с бабой - никогда, а если и поставят, то как-то по-своему,
по-бабски. А вырастут, понимать начнут, что где и почем, все равно к деду с
бабой, просто у человеческого тепла погреться. Деды для внуков, как Бог на
земле - что-то большое и хорошее, и пощупать можно.
Любознательные. Интересуются:
"Дед, каким ты был?" Что им сказать? Вампукнул им: "Пренебрегал
пацан Аким напутствием родительским… Я был таким. "Чёрт нерусский! Дьявол
с ним…" - слышал за спиной Хаким. Ни раз, ни два… Сошла улыбка с доброго
лица. Стал злым… Я был таким. Вязала жизнь узлом морским. Виски седели… Пили в
дым… Я был таким. Не был спурт таким-сяким… Непобедим, неуязвим… Я был таким.
Дожил до старости седин и позабыл, кем был, каким… "Каким ты был…" Я
был таким!"
А они мне: “Не порть ребенка!”
Дорогие мои дети. Маслом кашу не испортишь. Люди верить во что-то должны, так
уж устроены.Сейчас все верят в стабилизацию курса доллара по отношению к рублю
(или наоборот). Национальная такая идея. А я не верю. Зачем? Я пенсию в рублях
получаю и готов всю до последней копейки на внуков потратить…"
Перевалилось худо через край,
горечью желчи наполняясь. Стремилось пакостное в рай, но не пустили. В людях
затерялось… Пенсионер - наивный. Пошёл в люди. Себя познать. Познать, что не
узналось. Таранил стену лбом, ложился грудью… Намаялся. А худо расстаралось…
Ожесточились люди края. И области
ожесточились, и районы. Храм взялись строить из сарая. Портреты - оптом… В
розницу - иконы. Отмыли импорт “молодильных яблок” “живой” и “мёртвою” водою.
Отжившим имя дали: “перестарок” и сотворили новые законы…
Законов джунглей всем на всех
хватало, но где-то ж и законы божьи?! Есть опресноки, есть и сало, “есть, иль
не есть” где-то там тоже. Горели, тлели, вспыхивали искры, а вспышки снова
изрыгали пламя. Небеспричинно отпевая тризны, сеяли разврат… и жали. Славя…
И не найдя, и жатвою объевшись, в
миры иные уходили люди, а худо, вновь помолодевши, дергало жизни порванные
струны… Рай или ад… никто не видел местных, а пенсии все возрасты покорны. И
женщины всё так же интересны… но в окружении лишь “старые вороны”… Пенсия всех
ровняет…
Иудыч боролся. С парадонтозом. И
с безысходною тоскою по Родине… Не маленький уж вроде бы. Он понимал, что и к
чему. Обидно было за страну, единожды которой присягал и стяг армейский
целовал, который сдал в архив. Сам жив. Целёхонек. Устал малёхонько. От
недопонимания. Не перестроится никак самосознание: как можно мать за деньги
продавать? Друзей кидать… Неудобно мыслящий такой. Ему бы помереть, а он живой…
лишь в "День Защитника" немнго умирал, устраивая сам себе аврал…
Двадцать третье февраля он помнил
с той поры, которую помнил. Девчонки в класс не пускали, раскладывая по партам
всякие безделушки, а на классной доске цветными мелками: “Поздравляем с
Двадцать Третьим Февраля”… В военном училище котлету праздничную в обед давали…
В войсковой части - читка праздничного приказа, грамоты-благодарности, ценные
подарки, фотографирование у развёрнутого знамени, торжественное собрание… и в
Гарнизонном Доме Офицеров для товарищей офицеров праздничный концерт “Господа
офицеры”, силами художественной самодеятельности “Ало! Мы офицеры”. Потом
поздравления по телефону, от тех, кто помнить не забыл. Потом… И на душе как-то
спокойно. Да и какая разница - двадцать третье… тридцатое… тридцать второе…
Главное - живы… пока ещё. А пока живы - дышим… пишем:
«ТОВАРИЩИ
ОФИЦЕРЫ!»
Ведь вы в
Армии, как и мы в запасе, как были “товарищами” так и остались. То ли денег
нет, уставы переписать, то ли не до этого пока, только в стране-то уже все
господа. Одни мы товарищи. Правда, еще в оппозиции есть, но те товарищи нам не
товарищи.
Господа!!! А
господа ведь не только на Канары ездят они, как и все нормальные люди, еще и
детей рожают. Родилась в семье господина девочка - гувернантку ей, мальчик -
офицера запаса. Он его с измальства будет учить любить Родину защищать.
А, главное, на
полном господском обеспечении (и жилье тебе, и денежное, и вещевое довольствие
и пайковых не надо). Лагерей спортивно-оздоровительных настроить. Днем с
госпожатами азы военного искусства постигать, а вечером папы приезжать будут,
оттягиваться. Самоокупаемость получится. А подрастут сорванцы - очередь в
военный комиссариат. Нет, не отмазаться, а наоборот, кому надо в лапу дать,
чтобы сына в господскую армию записали (и у тех ребят, кто призывом занимается,
благосостояние не ухудшится, какая им разница за что брать).
А служить
пойдут, “Совет солдатских матерей” в Родительский комитет реформировать.
Трудности какие в Министерстве Обороны с деньгами - собрали “Родительский
комитет”, мол, так и так. А им в кайф сыну “Узи” купить на вполне законных
основаниях или еще какую технику нового образца и самолет керосином заправят -
пусть малыш побалуется.
С боевой
готовностью проблем никаких. Да и господам не накладно. Они ведь сейчас каждый
свою армию содержат. Аблагодаря нам,
офицерам запаса, все проблемы снимутся. Государству о государственных людях
думать не надо будет (всякие там курсы по переподготовке, сертификаты на жилье,
хозяйства фермерские и т.п.) и господам на индивидуальные армии тратиться не
придется, ведь армия будет не рабоче-крестьянская с “товарищами офицерами”, а
своя господская. Господа офицеры!
Когда Советская Армия как амеба
делением размножаться начала, никто не думал, что нас, выпускников одних и тех
же военных училищ, могут в разные окопы посадить друг против друга.
А вот Доллар
посадил. Жизнь заставила. Кто в рукопашном бою мастером был, те во всякие
охранные агентства подались, в телохранители; кто с первого выстрела в цель - в
киллеры. И воюют сейчас друг против друга. За большие деньги, за доллары. А
офицеры запаса других военно-учетных специальностей - кто как смог. Правда, на
менее оплачиваемые должности. От сторожа на автостоянке до кандидатов в
президенты...
На всё про всё есть отговорка,
мол, перебьёмся как-нибудь… Но мысль придёт и втихомолку спросит: "Зачем
ты здесь? В чём твоя суть? Вспомни Ленина, который жил, живёт и будет
жить!" Чем ты хуже? Ведь не хворый? Кто мешает засучить? Покори автобан на
своём "Запорожце"… Патриотизму учи молодёжь… Помни, что лишь реально
живущим не страшен ни холод, ни голод, ни дождь…"
Товарищи
офицеры! Ведь на тельняшке не одна полоса.Государство озаботилось. Повышает потихоньку… Может, заменятся и полосы
на тельняшке? Может, и вы господами когда-нибудь станете, как и положено
господам: с квартирой, деньгами... и с искренним к вам уважением...
