Затарившись в кредит «Жигулёвским»
(другого не оказалось, да и не было), проинструктировав должностных лиц
суточного наряда: «Я здесь», - товарищ старший лейтенант Служивый и два
товарища капитана, Цугундер и Валет, закрылись в наружной каптёрке
инженерно-маскировочного взвода с целью расписать… распить… скоротать… и
выявить дебитора, который вернёт стоимость пива, выпитого в кредит. На стрёме
поставили командира отделения маскировки, изображающего деятельность по
подготовке учебно-материальной базы к строевому смотру, дабы исключить
попадание (на глаза начальству, озабоченномудисциплиной).
Каптёрка располагалась на отшибе,
в одном из дальних закутков хоздвора. Снаружи она ничем не выделялась среди
десятка таких же развалюх лачужного типа, сберегающих от воздействия
атмосферных осадков размещённую в них учебно-материальную базу мелких
подразделений, но вот изнутри…
Полёт инженерной мысли и фантазии
Служивого, нерастраченный на поприще укрепления обороноспособности страны,
излился в стилизацииинтерьера каптёрки,
воссозданного по эскизам дизайна дореволюционных игорных домов: портрет Венеры
Колхозной в антикварном обрамлении, ломберный стол в отличном состоянии, свечи
в канделябрах, пивные бокалы, ломтики вяленой воблы и, естественно, карты.
Вокруг стола гнутые венские стулья, под ногами прикроватные персидские коврики
и масса другого мелкого антиквариата. Современный модерн электронного
творчества был материализован на фронтальной стене заведения. Витраж с
подсветкой, выполненный в виде имитации окна, прорубленного Петром, нёс на
периодически высвечивающихся табло разноцветную информацию о правилах игры,
сформулированных одесским легендарным игроком-преферансистом Мишей Шапиро,
который к 65-ти годам перестал соблюдать «игроцкий кодекс» и стал технические
приемы хорошей игры распространять, чем память о себе увековечил.
Служивый все оставшиеся до
законной демобилизации годы коротал в этой каптёрке с военными любителями
преферанса и с периодически навещавшей однолюбкой колхозницей.
Только одна Любка (колхозница)
все эти годы преданно ценила служивовскую образованность, воздавая ему по
заслугам, что не удавалось даже жене и тёще. Правда, в последнее время Служивый
к теще стал относиться лучше... Приходить стал чаще... Цветы стал дарить...
Оградку покрасил... (как в том анекдоте).
-Трусы в карты
не играют и не играют в хоккей, риск - благородное дело, - изрёк Служивый,
раздеваясь до трусов (форма номер раз).
В каптёрке было тепло, сухо и
уютно, но товарищи капитаны ограничились формой номер три.
-Не люблю,
когда что-нибудь мешает преферансу. Жена, скатерть и шум - это ещё не всё.
Преферансу мешает всё, за исключением партнёров, колоды карт и пива, -
проинформировал товарищ старший лейтенант и аккуратно уложил на специально
отведённое место тесное во всех местах обмундирование, которое покорно
донашивало немыслимые сроки носки.
Покровительственно хлопнув
капитанов по плечам обеими руками, Служивый водрузился между ними, и загадал
желание (выиграть).
Цугундер достал пачку «Примы» и
коробок спичек. «Сначала сдай, потом закури», - посоветовал Валет, извлекая из
армейских штанин пачку бесценных «Родопи». «Валет не фигура - бей дамой», -
проявил чувство юмора Служивый, гоняя во рту из угла в угол покусанную
«Беломорину». Игра началась.
Бег времени остановился. Они
отрешились, постоянно соображая… изредка потягивая… и периодически
перебрасываясь характерными для умственной игры репликами: «Под вистуза - с
туза! Снимай с масти! Под игрочка - с семачка! Приглашён в тёмную - береги
длинную масть! Ошибки случаются - карты не стеклянные! Не режь козырь первым
ходом! Бери свои - чужие всегда успеешь! Не выигрывай каждый раз, потеряешь
партнёра…»
Зашло солнце, высыпали звёзды,
дежурство приняла луна, носики-курносики сопели, в городок ступила тишина.
«Московское время один час тридцать минут», - оповестил Валет Служивого,
запирающего дверь тогда ещё запрещённого «казино». Пулька кончилась, пиво
кончилось, дебитором оказался Валет. Пора по домам. Домам офицерского состава.
ДОСам.
Путь к ДОСам пролегал через
пересечённую местность пустыря. Местность пересекалась естественными складками,
кустарником, домашней утварью вышедшей из употребления и прочими отходами
человеческой деятельности.
-Если бы ты не
зашёл с бубей, вряд ли бы он девятерную на бомбе взял, - отчитывал Валет
партнёра.
Открывший было рот Служивый
внезапно поперхнулся сдавленным шёпотом:
-Ложись! на х…!
- и плюхнулся в кустарник.
Сапёрам, натасканным на минных и
подрывных полях, эту команду дважды повторять не надо. Вмиг рассредоточившись в
складках местности замусоренного пустыря, они улеглись на х… и приступили к
визуальному наблюдению. С юго-востока к ним приближалось три силуэта: мужчины,
женщины и домашнего животного типа собачка.
При дальнейшем рассмотрении, к
большому огорчению Служивого, мужской силуэт оказался заместителем командира
полка. К не менее большему возмущению Цугундера, женский - женой Калигулы,
проходящего службу в подчинённом ему подразделении. И к великому удивлению
товарища капитана Валета домашнее животное оказалось бараном на поводке.
Обмен мнениями был неуместен. Участники
инженерно-наблюдательного поста безучастно продолжали вести визуальное
наблюдение за развитием дальнейших событий.
Подкормленные Ксенией бараны вели
себя по-разному. Товарищ майор Баран, размахивая руками, доказывал невозмутимой
Ксении, что это не в его силах и что это может сделать только товарищ
подполковник Шайба. Ксения отвечала, мол, не можешь, не берись и, мол, от ворот
поворот. Товарищ майор от ворот не хотел и пытался облапить, но Ксения
сопротивлялась и настаивала на своём. Баран, который просто баран, а никакой не
товарищ (ни майору, ни тамбовскому волку), вёл себя спокойно, натягивая поводок
прогулочным шагом…
Вдруг товарищ майор Баран
взметнулся и плюхнулся рядом с пахнущим пивом Служивым. На осязаемом горизонте
появился товарищ старший прапорщик Слабодрыщенко с охапкой казённых дров,
которые, по всей вероятности, предназначались для нагрева воды в титане
индивидуального пользования.
Увидав Ксению, выгуливающую в два
часа ночи домашнее животное, и сладко икнув от запечатлевшихся прелестей йоги,
товарищ старший прапорщик Слабодрыщенко уклонился с намеченного маршрута. Взор
страстный под юбкой шарил беспристрастно, пытаясь отыскать увиденное, но мудрая
Ксения опередила события, поспешив ему навстречу:
-Стой! Кто
идёт? Откуда дровишки?
Товарищ старший прапорщик
Слабодрыщенко приостановился, соображая: «Что за дела?» Вытянув ладошку вперёд,
Ксения не дала возможности противнику произвести расстановку сил и
перегруппироваться:
-Женсовет!
Грабёж-контроль! Под эгидой партийного бюро! - выпалила она первое, что на ум
пришло.
Товарищ старший прапорщик
Слабодрыщенко, безжалостно сбросив криминальный груз, растаял в темноте ночи, а
Ксения, заливаясь внутренним смехом и пользуясь случаем, погнала скотину домой,
напевая: «… и в кошару загоню отару…»
-Завтра
командиру полка будет доложено, товарищ старший лейтенант, что вы в пьяном виде
около двух часов ночи валялись на пустыре! - вернулся в образ м-р Баран.
-Завтра
товарищу фельдшеру будет доложено, товарищ майор, что вы с Ксюшкой блудуете в
районе двух часов ночи! - нахально выдохнул пары оставшегося пива Служивый.
Любезно обменявшись планами на
завтра, Служивый и Баран решили «в добрый час молвить, в худой помолчать» (чтоб
не сглазить)… Мало ли, что присниться может… а нормальные люди в это время спят.
На том и разошлись.
Разошлись и Валет с Цугундером,
став невольными свидетелями, но не засветившись. По пути следования лишь
накоротке позволили себе обменяться мнениями. Сначала про Ксюху с товарищем
майором. «Под туза - пузом». «Не выигрывай каждый раз, потеряешь партнёра».
Потом про Слабодрыщенко с дровами. «Бери свои - чужие всегда успеешь». «У
дурачка -нет темечка». Потом про всё
вместе. «Приглашён играть в тёмную - держи длинную масть… за зубами». В военный
городок пришёл Морфей, чуть запоздалый. Морфей - бог сновидений, сын Гипноса.
Гипнос - сын ночи, персонифицирующий сон…
А ночью кошки все, сказали, серы…
ночью подмётки отрывают на ходу… ночью не третий лишний, лишний - первый… ночью
баран идёт на поводу…
