Андрей прибыл в полк вместе с
инспекцией генерального штаба накануне начала плановой осенней проверки. Перед
ужином. Его представили полку, и личный состав срочной службы под командованием
ответственных за проведение вечерних мероприятий офицеров и прапорщиков убыл на
приём пищи. Контрактники и не задействованные в вечерних мероприятиях
безответственные офицеры и прапорщики разошлись по домам. Управление полка - на
совещание, где были заслушаны начальники родов войск и служб о возникших
трудностях в ходе перевода на контрактную основу. Трудности были у всех.
Председатель комиссии молча и понятливо кивал, а остальные инспектора так же
молча записывали, не задавая глупых вопросов. Вопросы возникли у Андрея, и
довольно-таки не глупые, но он их оставил на потом. После заслушивания
начальников отпустили. Заместители остались и подытожили, преумножив. На этом
день прибытия закончился. Сауной.
В сауне Андрей чувствовал себя
неловко. Вроде бы не гость, но ещё и не хозяин. Светскую беседу поддерживали
заместители, приглядываясь больше к командиру, чем к инспекторам, а он в
основном помалкивал, прислушиваясь ко всем. После сухого пара и лёгкого ужина разошлись.
Каждый знал своё место. Заместители к семьям, остальные в гостиницу.
Рядом со строением не такой уж и
новой гостиницы расположились два свеженьких корпуса общежития для
военнослужащих, призванных по контракту. Один из них, охраняемый вооружённым
караульным срочной службы, пустовал. Другой был наполовину заселён и
беспорядочно горел огнями бытовых электроосветительных приборов.
Из раскрытой форточки ярко
светящегося окна первого этажа заселенного наполовину корпуса раздавался
нестройный, но громкий, хор радостно возбуждённых голосов, исполняющих совсем
не строевую, но популярную, песню: "Посмотрите, тётя Соня, что там делает
шпана. Через хату по канату за х…" - короче, тянут кабана. Оторвавшийся
дискант неизвестного поэта-песенника всей мощью собранных децибелов наложил на
последнее слово куплета свой вариант: "Комполка!" - и был одобрен
грянувшим гоготом исполнителей.
Андрей, украдкой взглянув на
инспекторов почему-то извиняющимся взглядом, пригласил к себе в номер на чай
(многих из них он знал лично). Инспектора в лице председателя сделали вид, что
не расслышали вечерних мотивов из форточки, и в свою очередь извинившись,
отказались, мотивируя ранним подъёмом и последующим строевым смотром.
К смотру полк был готов.
Отутюженное, свежеподшитое, новенькое обмундирование аккуратно висело на
плечиках в каптёрках, дожидаясь подъёма, а в ведомственном жилищном фонде - на
спинках стульев. Сигнал подъём прозвучал неожиданно и необычно: "Подъём!
Боевая тревога!"
Сам по себе "Подъём!" -
дело обычное и житейское. "Учебная тревога!" - тоже отработано. И
"Боевая тревога!" не в диковинку. Кто послужил - знает, но с
ограничениями. А тут без ограничений. Пришёл рядовой инспектор к дежурному по
части в три часа ночи, вручил пакет за двумя сургучами и ушёл, ничего не
сказав. Дежурный вскрыл, а там: "Ё, моё!" - и без ограничений…
Андрей присутствовал, но его из
игры вывели, как непринявшего должность. Командовал временно исполняющий. На
лицах пребывающих в тревоге офицеров и прапорщиков читалась откровенная
растерянность. К смотру они готовились целый месяц, да и неоднократно
тренировались по сигналу "Сбор". Полевые сумки укомплектованы,
карандашики заточены, тревожные чемоданчики согласно перечню: смена свежего
белья, мыльно-рыльные принадлежности, батарейки к фонарикам… всё тип-топ. А тут
и никто внимания не обратил на укомплектованность. Действуй дядя! Выводи личный
состав и технику, вывози запасы… Давай, дерзай! И проверяющих не видно, лишь
новенький командир молча то там, то здесь и, что-то пометив, опять исчезает.
Вышел полк в район сосредоточения
с опозданием на три часа, оставив часть запасов и боевой техники в районе
постоянной дислокации и совершив две аварии и один наезд на маршруте. Инспекция
ждала войска в боевом (секретном) районе, маршруты выдвижения к которому многие
командиры и водители не знали, отрабатывая нормативы в учебном "пешим
по-машинному" - изобретение скудной военно-научной мысли (скудной - от
недостатка средств).
После такого позорного выхода
исполняющий обязанности получил команду всё вернуть в исходное положение и
сосредоточить личный состав на строевом плацу. Команду выполнили и,
выстроившись в сплочённые ряды единой скорбью, покорно ожидали материализации
духа и раздачи слонов. Но ничего подобного не последовало. Командование принял
новый командир полка:
-Ра-а-авня-я-я-СЬ!
Под знамя СМИРНО!
-Офицеры,
прапорщики, сержанты для опроса жалоб и заявлений на установленные линии
ша-а-гом МАРШ!
Забили большой и малый барабаны,
сумевшие вовремя сориентироваться в сложившейся обстановке. Остальные дудки и
литавры тоже забили и были на подходе в руках неопохмелённых захекавшихся
оркестрантов. Расплывчатые строи батальонов, специальных рот и взводов
подтянулись и от них отделились указанные категории, уверено впечатывая в
повидавший виды бетонный плац отработанный строевой шаг. Барабанная дробь
прекратилась, и полк замер на установленных линиях и местах, устремив
подбородки в небо и руки по швам.
-Вольно-о!
Комиссия разошлась для опроса, а
Андрей передвигался по своему плану, знакомясь с личным составом. Жалоб и
заявлений не было. После опроса - прохождение торжественным маршем и с песней.
-К
торжественному маршу! На одного линейного дистанции…
Прошли неплохо, несмотря на
засаленно-застиранный, местами оборванный внешний вид. Хорошо прошли. Немного
подпортила общую картину выпирающая согнутость коленок контрактников и их
несуразность "матёрых второгодников, попавших в первый класс". В
массе молодых ребят срочной службы контрактники смотрелись неуклюжими
пингвинами. Даже их как-то жалко стало…
Молодцевато прозвучала и строевая
песня. Полученный задор и высокие оценки при прохождении торжественным маршем
сделали своё дело. Полк ожил и задышал, реанимируя реноме боевого. Ночные
приключения отошли на второй план. Усталости как не бывало. Но после относа
знамени полк вновь замер в ожидании того, что неотвратимо.
Председатель комиссии отозвал
Андрея в сторону, подальше от микрофона и инспекторов:
-Ну, что,
Андрюха. Такие проверки в Вооруженных Силах уже лет десять не проводились по
причине ограниченных лимитов на топливо. Это всё, что я смог сделать из
уважения к твоему отцу, да и к тебе. НЗ ГСМ (горюче-смазочных материалов)
восстановишь сам. Здесь я тебе не помощник. И в остальном сам разберёшься, а мы
поехали… - и старый генерал по-отцовски ткнул в плечо Андрею своим маленьким
кулачком.
-Спасибо, -
запоздало прошептал Андрей, но генерал не услышал. Пригласив членов комиссии в
автобус, сам сел в командирский УАЗик и…
-Командиры
батальонов, отдельных рот, начальники родов войск и служб, заместители
командира полка К ТРИБУНЕ! - подал команду Андрей, оставшись один на один с
микрофоном.
Определив срок: двое суток на
приведение личного состава, техники и материальных запасов в надлежащий вид,
приказал доложить о проведённых мероприятиях и причинах позора письменным
рапортом на своё имя, а двух виновников аварии и наезда непосредственным
командирам представить к нему в кабинет через полчаса.
Первыми в кабинет прибыли два
водителя-механика с молодым командиром взвода. Механикам было лет под тридцать,
командиру двадцать. Заикаясь и краснея, он доложил, что "ребята" на
гражданке работали таксистами, и ездить с черепашьей скоростью колонны не
могут. Имитировав поломку, они отстали, а потом догоняли, но на повороте
занесло, а кювет глубокий, а БТР вверх колёсами… но личный состав цел. Никто не
умер.
Андрей пристально посмотрел на
"гонщиков". Они виновато дыхнули на него перегаром.
-Уволить.
Следующим был водитель УРАЛа с
прицепом (УРАЛ с прицепом, а водитель с командиром роты).
-Рядовой
Пывопидвело, - представился он, опережая командира роты. Его высокий детский
голос, не соответствующий росту (метр восемьдесят без каблуков) и толстой
заднице, высунувшейся в анфас, показался Андрею знакомым.
-Петь любите?
-Так точно, но
когда выпью. А когда выпью и не опохмелюсь, наезд совершаю, оказывается. И чего
я на этот столб наехал, ума не приложу. Задняя ступица…
-С должности
водителя снять и перевести в ремонтную роту, - обратился Андрей к командиру. -
Протирщиком ступиц задник колёс транспортных автомобилей. Месяца на два, а там
посмотрим.
-Спасибо
товарищ начальник, - пропищал громила и выставил свой зад за дверь.
Андрей улыбнулся ему вслед, но
ничего не сказал, строго взглянув на командира роты. Прибывающим по каким-то
вопросам начальникам служб и заместителям он вежливо напоминал: "Я вас
жду, но через двое суток". И сам себя не забыл: "С первым боевым
крещением Вас, батюшка, Андрей Кириллович"…
